Спрос рождает предложение. Этот закон действует в массовой литературе, которая есть по сути бизнес. Изменилось сознание читателя, в моде хеппи-энды. Романтизм, к которому восходят такие произведения, прошёл полный круг развития и перешёл на новое качество, смешавшись со штампами поп-культуры. Это же и соответствует подростковому максимализму, а романы Райс для более взрослой аудитории, если я не ошибаюсь (знаю о ней лишь понаслышке).
Банально: вечная жизнь, полная вечной любви)) что ещё нужно подростку?)

Visioner, с закреплением штампов поп-культуры не могу не согласиться, но, честно говоря, не понимаю, откуда вообще в познании подростка идея бессмертия.
То есть взглянем на стандартного такого принца:
- Сильный - оно и понятно, соседские мальчишки его должны уважать;
- Красивый - это вечно, от физической красоты никуда не деться, когда в реальности донимают прыщи;
- Богатый - т.е. внешне успешный, способный обеспечить капризы своей ля фамм.
Но бессмертный? В некотором роде, мне кажется, тут идет еще мотив невзросления. Как Питер Пен навсегда остался в Неверленде, так и всякие там вампиры и демоны - навсегда подростки.
Может, мое непонимание вызвано как раз тем, что, будучи ребенком, я мечтал поскорее вырасти. Вечные 16-19 лет никогда не представлялись мне чем-то настолько восхитительным.
Но опять же, откуда это? О бессмертии физического тела в последний раз заикались вроде бы алхимики, а христианская культура наоборот проповедует бессмертие души. Я бы еще понял, окажись это единичным случаем, но повальное засилье бессмертных тинейджеров в современной западной литературе - это уже симптом чего-то.

Espero, идея телесного бессмертия никогда не умирала. Но по-разному оценивалась. И, думаю, каждый подросток считает, что бессмертие - круто!
Страх перед взрослением - да, есть такое. К нему добавляется страх смерти, приправляется гормональной бурей, то есть, обязательной темой любви (подросток изучает это чувство), всё замешивается на максимализме — вот и рецепт.
Барышни эпохи романтизма мечтали о любви до смерти, нынешние благодаря современной свободе фантастического мечтают о вечной любви без смерти.
А если рассуждать в русле христианской культуры, современный тип массового искусства, поп-арта, строился на базисе американского протестантизма с его нацеленностью на земную жизнь. По сути и любой поп-арт призывает к земному, это нормально.

Visioner, может быть, я сейчас здорово путаю теплое с мягким, но разве концепция "и умерли в один день" так уж потеряла актуальность в наши дни? Еще десять лет назад нас накрыло волной готики: кладбища, культ смерти и мертвых, join me in death и все такое прочее. Сентиментализм в своей крайности процветал, можно сказать.
Но уже следующее поколение подростков яростно отбивается от этого наследия, пропагандируя стазис и вечный пубертат.
На самом деле, если поднапрячься, я могу выдать несколько обоснований (от прогрессирующего инфантилизма до страха перед потерянным временем от его осознания), но вопрос мой не в этом. Я действительно просто не понимаю прелести самой концепции.
Цитируя Арию:
Слишком грустно быть бессмертным -
Те же ли день за днем,
Те же глупые ответы
На вопрос, зачем живем?

Фантастика зародилась все-таки не в двадцать первом веке, поводья воображения отпустили еще сотни полторы лет назад. Если говорить о той же Америке, то продуктом "фантастической революции" стали люди-мутанты, все эти герои комиксов. Они Сильны, Красивы и Богаты (как минимум, могут раздобыть деньги в случае необходимости), но всегда подчиняются законам времени. И рядом с ними - человек: подруга детства, одноклассница, коллега по работе. Вопрос о том, чтобы сделать ее "иной" даже не встает.
И вдруг, откуда ни возьмись, выползает жуткий страх старения.

Espero, закон отрицания отрицания в своей красе) новая культурная формация отрицает старую.
Впрочем, возможно, мы глубоко копаем и на деле всё упирается в банальное обновление декораций. Поясню, что это.
Аудитория масслита довольно критически относится к переосмыслениям архетипов, поскольку это всегда приносит нечто непривычное и чуждое. Добавлю, что для высокой литературы это переосмысление норма, а иногда и обязанность. Но в массовой идёт упор на привычность читателю. Но об одном и том же никому читать не интересно. И массовые авторы, не трогая архетипы, помещают их в другие декорации. То есть, герои и ситуации одинаковы, но в разных мирах. На этом строится весь современный фэнтази-шлак. А там, в этих декорациях, уже приходится находить адекватный обоснуй, что часто добавляет в архетип нечто новое.
Вот и ныне: всё действие происходит в "вампирических" декорациях, из которых приходится выводить мотив телесного бессмертия. Инвариантом, видимо, стоит считать книги Майер. Скоро эта тема себя исчерпает и в моду войдут другие декорации.

Visioner, Майер, да, но только как наиболее яркий представитель этой плеяды. Я сейчас как раз работаю над фэнтези сериалом, поэтому очень много читаю подростковой литры. Очевидно, что декорации действительно меняются. Вампиры уже всем надоели, появляются новые герои: демоны, ангелы, джинны, оборотни, призраки... вроде бы где-то уже даже зомби-романтики появились.
Я сейчас говорю исключительно о "городском фэнтези", намеренно не затрагивая "эпическое" с эльфами, драконами и т.д.
Наш мир, наше время, обычные подростки, которые сталкиваются в паранормальным. На смену мутантам пришли мифы. Казалось бы, да, они предполагают некоторую степень бессмертия, хотя и это весьма спорно. Но во главу угла ставится бессмертие "заразное"! То есть от вечного, тысячелетнего создания оно передается этому юному семнадцатилетнему чуду, которое силой воли за неделю охватывает весь эзотерический опыт предыдущих поколений!
Да и, опять же, не будь идеи Майер настолько близки и понятны этому поколению, она бы никогда так не выстрелила. Пересказов Ромео и Джульетты со времен Шекспира было предостаточно. Золушкой тоже уже никого не удивишь. Так что не только архетип цепляет, но и декорация. И, развиваясь, принимая новые формы, идея бессмертия кочует из одной книги в другую. Это не случайность - в конце концов, вампиры были изобретены задолго до Майер, - но, как я уже говорил, симптом.
Осталось только понять, о чем он нам говорит.
Прошлые тенденции можно было легко привязать к развитию науки: освоение электричества, космоса, прорывы в генетике, расшифровка ДНК и т.д. Но что из последних открытий натолкнуло на бессмертие? Развитие пластической хирургии и доступность ботокса?))

Espero, Вы рассуждаете о масслите, как о высокой) я могу ошибаться, потому что читал я лишь Майер и то не полностью, но древность вампира никак не выражается в его характере. Внешне молодой вампир и ведёт себя как молодой. Ведёт себя как типичный Принц, хотя за тысячелетия существования это было бы странно. Но иначе он не может себя вести, ибо его образ выпадет из сферы интересов целевой аудитории. Кому из подростков нужен старпёр?))
А интерес к мистике обусловлен сменой культурного мышления, как и всегда это было в истории. Ближайшая иллюстрация - рубеж 19-20 веков, когда позитивистский пафос сменяется модерном. На нынешнем этапе модерн исчерпал себя и в права полностью входит постмодерн, зревший тихонько до этого в большой литературе. Кроме этого усилился кризис мышления в изъявительном наклонении, которому дал ход кризис позитивизма в науке. Человечество уже почти вошло в эпоху сослагательного наклонения, наука уже не считает себя проводником всеобщей истины, плюрализм берёт своё.
Вот мы и живём на рубеже эпох, вот и усилился интерес к религии, мистике, мифу, эсхатологические и конспирационные настроения. Всё это в одной системе.

Visioner, я большой противник противопоставления высокой литературы массовой . Но это тема для отдельной дискуссии)

Вот мы и живём на рубеже эпох, вот и усилился интерес к религии, мистике, мифу, эсхатологические и конспирационные настроения. Всё это в одной системе.
Вот именно! Что лежит в основе эсхатологии? Изменение! Религии построены на том, чтобы объяснить и дать цель, они предполагают постоянное движение, совершенствование. Даже если цель эта - уход в ничто. Мифология зиждется на идее цикличности.
Физическое бессмертие противоречит всем этим теориям. Вампир никогда не освободится от власти пракрити, не уйдет в Нирвану и не попадет в Рай.
Да, несомненно, в последние десятилетия интерес к сакральному возрос. В условиях глобализации и открытости культур это создает широчайший простор для творчества. Но получается, что перенимается лишь внешняя оболочка мифа. Он полностью вырван из контекста.
Конечно, можно сказать: а чего еще вы, ваша светлость, ожидали от литературы для тинейджеров? Но... наверное, я идеалист. Мне хочется видеть во всем этом нечто большее, чем бездумное нагромождение идолов)

Espero, в массовой литературе сплошь нагромождение идолов, независимо от ЦА))
Это и даёт повод противопоставлять её высокой)

Вообще, любой культурный компонент существует в культуре в двух ипостасях: высокой и бытовой, массовой. Вторая является неким сокращённым вариантом первой, представляя из себя форму с краткой профанированной сутью. Собственно, массовая ипостась происходит из высокой по простой схеме: в высокой форма определяется содержанием, затем массами подхватывается именно ФОРМА, из которой выводится собственное, понятное в быту содержание.

Visioner, все-таки хотите поговорить об этом? Ладно.
Во-первых, избавимся от слова "высокий" как синонима "элитарный". Массовая литература предполагает самую широкую ЦА, ей противопоставляется литература для избранного круга интеллектуалов, элиты. В соответствии с этим изменяются ее характеристики. Элитарная литература может быть понятна и интересна лишь узкому кругу лиц, ее никогда не станут издавать большими тиражами и изучать в средней школе. Отличный пример элитарной литературы - учебник ядерной физики, написанный гекзаметром.
Во-вторых, качество художественной литературы - вещь крайне субъективная. Если судить по тиражам, то нет книги лучше, чем "50 оттенков серого". Если по выслуге лет, то никто еще не переплюнул Гомера. Если по "признанности" и "популярности", то это вещи преходящие. Пушкин писал то, что пипл хавал, Достоевский. подписав контракт с издателем, выдавал стабильно по роману в год, ибо ему тоже кушать хотелось. То же самое делает сегодня Донцова. Так что профессиональный писатель быть элитарным не может по определению, ибо рассчитывает на массы. Более того, именно по этой причине создание массовой литературы - куда более сложный процесс, ибо и конкуренция выше, и понравиться всем сложнее, чем избранной группе.
В-третьих, литературовед может худо-бедно оценить форму книги, но ее содержание всегда остается за гранью объективности. Кому-то нравится клубника со сливками, кому-то - селедка под шубой. В школе нас учат одинаково любить Куприна и Чернышевского, но, простите пожалуйста, это две разных вселенных. Религиозные, политические, экономические, социальные, психологические и прочие факторы активно влияют на наше восприятие литературы.
Книга может быть написана грамотным языком, в ней все может быть логично и фактически достоверно, употребление языковых средств - уместно и т.д. И на этом этапе поэт Валера Саркисян из десятого класса может оказаться на одном уровне с Кантимиром, а выпускница филфака Люба Смирнова - переплюнуть Фета.
Если уж допускать оценку содержания, то встает извечный вопрос: а судьи кто?

Из всего выше сказанного я могу сделать только один вывод: книга может либо понравиться, либо нет. Все остальные характеристики - выдумки школьных учителей литературы и редакторов библиографических колонок в женских журналах.

Прошу прощения, если показался слишком категоричным))

Espero, Вы просто неверно понимаете отличие массовой литературы от высокой. Оно совершенно в иной плоскости. Но для того, чтобы это отличие объяснить, необходимо, чтобы Вы перестали воспринимать форму отдельно от содержания) так не бывает. Содержание всегда определяет форму, и анализ формы является главным способом интерпретации в литературоведении. Но понимание этого — долгий процесс образования. Вкратце можно почитать в "Анализе поэтического текста" Лотмана, но книга академична, и необходимо обладать литературоведческим терминологическим аппаратом в полной мере.

Отличие же массовой литры от высокой не в количестве читателей. Я уже выше писал про отношение к корневым элементам методов: высокая литература переосмысляет архетипичное, наполняя его новыми смыслами, массовая лишь эксплуатирует, меняя декорации. Противопоставление высокой и массовой литературы — это противопоставление творения и воспроизведения. Всё познаётся в анализе, но анализ необходим в контексте, синхронически и диахронически.

Visioner, можно маленькую ремарку, прежде чем мы продолжим? Просто чтобы не было недопонимания. Я по образованию специалист книжного дела, специальность - издательское дело и редактирование. С литературоведением, оценкой и подготовкой художественной литературы знаком не только в теории. Не стану утверждать, будто являюсь гением в своей области, но все же мой опыт не ограничивается чтением Лотмана.

Теперь про форму и содержание. Как ни крути, а это понятия все-таки несколько разные. Содержание - это идеи, темы, архетипы и характеры. Они глобальны и неповоротливы. И потому их так легко вогнать в списки и перечни. Зато способов их выражения - бессчетное множество. Как взаимодействуют между собой содержание и форма - вопрос отдельный. Иногда на первый план выходит одно, иногда - другое. Можете мне не верить, разумеется, но иногда форма является доминантой, а содержание вторично. Поэтому говорить об абсолюте содержания я бы ни в коем случае не стал. Иначе придется выкинуть довольно большой пласт литературы, в том числе изрядный кусок постмодернизма и почти весь модернизм.

Что касается высокой и массовой (если уж вы настаиваете именно на этих определениях), то назовите мне тогда что есть высокое, а что есть массовое. Хотя бы по паре примеров, чтобы знать, с чем работать. Я уже сказал - я этого разделения не вижу и не понимаю, поэтому, чтобы мы могли говорить на одном языке, приведите, пожалуйста, примеры.
Все-таки литература отличается от, например, той же философии тем, что в ней содержится эмоциональный, оценочный компонент. Как не существует двух одинаковых людей с одинаковым внутренним миром, так не может существовать и двух одинаковых литературных произведений. В каждом из них - свое переосмысление. Сказать, что один придумал, а за ним тысяча бездумно повторила... ну, если даже опускаться до уровня "книга - товар", все равно не верю. Даже последний литературный негр не может писать, не вкладывая в текст - уж буду идеалистом до конца!) - частичку души и не проецируя собственное мироощущение.

Espero, ремарку за ремарку: я по образованию филолог, специальность - литературоведение и методика преподавания литературы. Считать, что моё понимание вопроса ограничивается Лотманом тоже несколько наивно. Впрочем, достаточно фаллометрии)
Мне в этом случае видится странным, что Вы так просто разграничиваете форму и содержание. Из всех искусств, пожалуй, лишь музыка имеет только форму. В литературе без содержания невозможно, даже если оно не выявлено. Та самая иллюзия примата формы над содержанием, о которой Вы говорите, строится на том, что форма сама являет собой содержание. Любая форма организации речи, имеющая семантику хотя бы на низшем уровне, выражает собой содержание. Мне нравится иллюстрация отношений формы и содержания в виде дома: смысл текста — это план дома. Дом строится согласно плану, текст строится согласно содержанию. Литературовед анализирует текст и вычленяет смысл. Профессионал это сделает. Если Вы имели в виду что-то другое, приведите примеры с доминантой формы.

Естественно, каждое произведение создаётся как произведение искусства. Автор вкладывает в него свою душу. Да, это так. Но на определённом уровне все тексты вдруг сводятся к некой схеме. Как в морфологии сказки мы находим первоэлементы и их сочетания, так и в массовой литре всё сводится к этому: некий стандартный жанровый набор, исполненный в различных декорациях. Как тема вампира в подростковой любовной литературе: тут и новизна, но эта новизна не выходит за границы жанра и не наполняет произведение новым, действительно новым смыслом.
Произведения высокой литры
1) являются лучшим слепком культурного мышления эпохи, в то время как масслит выражает это мышление неявно и скудно;
2) предваряют мышление новой эпохи, чего масслит не сделает первой, потому что зависит от спроса, то есть, от большинства, а большинство всегда консервативно и перенимает культурное мышление от дальновидного меньшинства.
3) наконец, она просто находит и исследует новые формы выражения, которые потом будет эксплуатировать масслит, если они будут в спросе, и новые концептуальные проблемы, которые в масслите всегда профанируются.

А в чём проблема с примерами? Будто Вы не знаете таких авторов, как Достоевский и Донцова))

Visioner, ну, теперь понятно, в чем причина наших разногласий. Вы - теоретик, а я - практик))
И дело тут не в писькометрии, а в подходах и целях. Для меня литература - живое, развивающееся, ценное само по себе, для вас - высушенный препарат под микроскопом. Это не критика ни в коем случае, просто нельзя относиться к современности, в частности книгам, с точки зрения "предваряют мышление новой эпохи" они или нет. Та же Майер всколыхнула писателей по всему миру. О чем мы говорили выше - появилась почти новая субкультура. То же самое с Роулинг.
А Донцова? Да она Толкиен иронического детектива. Звезда. И, поверьте, я говорю это без всякого сарказма.
Что может быть "лучшим слепком культурного мышления эпохи", чем книга, которая за два года стала бестселлером во всем западном полушарии? Которая переведена на десятки языков? Люди потому и читают ее, что она близка им, понятна и соответствует их мировоззрению. Вы можете возразить, сказав, что должно пройти некоторое время, что судить о популярности книги, когда она все еще числится новинкой, неправильно. И, с одной стороны, я соглашусь. Однако не стоит забывать про растущие темпы жизни. То, что раньше в списках и журналах шло до конечного читателя годами, сейчас доступно в два клика. Мгновенно.
"Она просто находит и исследует новые формы выражения, которые потом будет эксплуатировать масслит", говорите вы. Так это та же Майер, которая потащила за собой волну вампиризма. Стокер, Райс, Смит и многие другие были и до нее, вампиры не новы, но именно она дала им новую жизнь. Значит, в ней что-то есть, миллионы мух не могут ошибаться)

Вот и спрашиваю я вас, в чем разница между Донцовой, можно сказать, открывшей новый жанр, и Достоевским, который писал по заказу издателя?

Из всех искусств, пожалуй, лишь музыка имеет только форму.
Очень надеюсь, что этого не увидят некоторые мои ПЧ. Откуда у вас такая страсть к категоричным заявлениям?

Если Вы имели в виду что-то другое, приведите примеры с доминантой формы.
Элементарно: практически любая пародия или фарс.

Espero, я и практик в некоторой степени) я практикую критиком)
Скорее мой подход структурный. Есть несколько принципов: смысл раскрывается на каждом структурном уровне, структура строится путём борьбы противоположностей, каждое произведение можно рассмотреть синхронически, можно диахронически. Это тоже подразумевает жизнь произведения. Когда Вас исследует врач, он не убивает Вас))

Понимаете, в искусстве редко бывают жёсткие рамки. Вот и между высокой и массовой литературами нет забора. В ходе исторического процесса произведения как бы бегают туда-сюда.
Впрочем, я не терял времени и открыл Лотмана. Ошибались мы оба) первостепенным аспектом в определении массовой литературы является её ЦА. Форма вырабатывается благодаря этой аудитории. Вот хорошая статья, хоть и не Лотман: www.iek.edu.ru/publish/pusl5.htm

Если вернуться к тому месту, с которого началась полемика в данном ключе: это мода. Мода на сверхъестественное. И её сменит другая мода)

По поводу музыки — это большая отдельная тема, но назовите хотя бы навскидку ещё вид искусства, в котором содержание не содержится в произведении. А моя категоричность — это как на базаре говорят более высокую цену, чтобы торговаться))

Эмм... Нет. Форма пародии апеллирует к смыслу сама по себе, а поскольку любая пародия состоит из семантических элементов, то ещё учитывается и их смысл. Ничто не создаётся ради формы, всякая форма есть знак. Потому что писатель пишет согласно замыслу.

Visioner, а мне говорили, литературная критика в России умерла. Ан нет, еще рыпается, оказывается)
Но, извините, я все же не назову это практикой. К тому же, мне кажется, если использовать ваши аналогии, то врач - это, скорее, редактор. Он получает на руки некий материал (человека, созданного понятным путем другими людьми со своей генетикой и изъянами) и пытается привести его к некой среднестатистической форме, в которой организм может существовать наиболее комфортно. А критик - это член жюри на конкурсе красоты. Или мед. эксперт Военкома - он только смотрит и оценивает "работу" родителей и врачей. Не убивает, верно, но и жить не помогает. Разве что с помощью дополнительного пиара)

"Хоть и не Лотман".. Улыбнуло. Все-таки так любите старика?))
По поводу ЦА - да, разумеется. Но я ведь уже говорил о делении на массовую и элитарную литературу. В этом плане, да, конечно. Еще есть, так называемая, жанровая литература, которую относят к массовой, хотя, имхо, это некий гибрид.
Если вы перечитаете внимательнее мой первый комментарий на эту тему, то увидите, что я выступаю лишь против деления на "высокое" и "низкое" в искусстве. Все-таки со времен Ломоносова многое изменилось, и эти характеристики к современности неприменимы. Та же сатиричность, которая процветает в элитарной лит-ре, согласно Михайло Васильевичу, являлась признаком низких жанров, если мне память не изменяет.

Вы, говорите, мода на сверхъестественное. А я скажу мифологичность, эзотеричность, NewAge, в конце концов. Это мощные направления, которые, мне кажется, мало чем отличаются от сентиментализма там или романтизма. Была мода на античность, и появился классицизм. Прошло время, и его сменили другие течения. Почему сто лет назад можно было быть поэтом-декадентом и попасть в школьные учебники, а поэтам-менестрелям или писателям-фэнтезистам такая участь не грозит?

Понимаете, в искусстве редко бывают жёсткие рамки. Вот и между высокой и массовой литературами нет забора. В ходе исторического процесса произведения как бы бегают туда-сюда.
Понимаю. О том и говорю: термины надуманные и в жизни малоприменимые. И именно поэтому, мне кажется, дискуссию надо закрывать.

назовите хотя бы навскидку ещё вид искусства, в котором содержание не содержится в произведении.
Лирика. Та же имплицитность выражения. Значки на бумаге, которые оживают и наполняются глубоким смыслом, когда воспроизводишь их.

Нет. Форма пародии апеллирует к смыслу сама по себе, а поскольку любая пародия состоит из семантических элементов, то ещё учитывается и их смысл. Ничто не создаётся ради формы, всякая форма есть знак. Потому что писатель пишет согласно замыслу
Ну, если рассуждать так, то совсем бессодержательным жанром будет лишь клякса, появившаяся вопреки воле пишущего. Но если, допустим, оставить в стороне вопрос волеизъявления автора, его замысел, то все остальное в пародии тяготеет к форме. Именно ее воспроизводит пародист. Редко когда речь идет о содержании: глубине рассмотрения поднимаемых тем, затронутых вопросах или пафосе. Хотя бы потому, что можно написать миллион произведений на одну тему, с одной идеей, и они не станут от этого пародиями друг на друга.
Впрочем, возможно, существуют и пародии на содержание, просто так навскидку я подобных вспомнить не могу.

Espero, видимо, путаница в терминологии) я занимаюсь гамма-ридерством в области сетевой лирики. Так понятнее? Можно назвать это редакторской деятельностью, можно критической. Впрочем, неважно.

Лотмана люблю, да, он оставил прекрасные руководства для понимания художественного текста. Но и это уже лишняя ветвь дискуссии.

Если говорить о жанрах, то, конечно, не существует низких или высоких жанров, не существует низкого пафоса или приёмов, методов. Но существует форма. Она может таить глубокое содержание, может мелкое, может быть хорошей или с ошибками. В зависимости от аудитории, к которой обращается писатель, он будет выражать то или иное так или иначе. Анализ текста в контексте поможет нам понять качество текста и возможности его влияния на литературный процесс. Никто не отрицает важность массовой культуры для культуры в целом. Я лишь говорю, что определённые феномены надо расценивать в контексте той субкультуры, в которой они появились, а затем понимать их значение для общей культуры через отношение этой субкультуры с культурой. Двойной контекст, расширение дискурса.

Вот и в этом случае: да, мода на сверхъестественное обусловлена постмодернизмом. Но не наоборот. Постмодернизм как некий глобальный тип мышления, даже шире понятия метода, появился как результат обретения нового научного сознания. Был кризис позитивизма - был модернизм. Нащупали новую, релятивную научную почву - релятивность стала главенствующей в культуре, появился постмодернизм. Он вместе с мощным развитием психологии и недостаточно адекватным пониманием массами новой научной парадигмы породили новый виток мифологического сознания. Когда наука туманно выражается "ну, всё относительно, всё в контексте, мы ничего толком не знаем", миф помогает массовому сознанию ощутить под ногами твёрдую почву. Так что я не вижу противоречий: расширяя дискурс, мы получаем:

Мода на сверхъестественное как феномен определена поп-культурой, в рамках которой сверхъестественное является лишь брендом, идолом, симулякром - одним из элементов для конструирования. Сама же современная поп-культура строится в рамках постмодерна, и именно на этом уровне мы говорим о мифе.
То есть, обратная цепочка: концепты культуры спускаются в массы, превращаясь в бренды, клише, одним из которых стала вампирическая тема.
А кто попадёт в учебники решит министерство образования))

Лирика обладает смыслом. Всегда. Слово обладает смыслом, и лирика не может им не обладать. Анализируя лирику, мы анализируем в том числе и концепты. Анализируя музыку - лишь форму и немного настроенческие типы: минор-мажор, аполлонизм-дионисийство.

"Ну, если рассуждать так, то совсем бессодержательным жанром будет лишь клякса, появившаяся вопреки воле пишущего" - об этом я и говорю. Нет литературы без смысла.

Visioner, хорошо. Опять же тут просто различие в подходах. Вы смотрите на конкретное произведение с точки зрения культуры и ценности для литературного процесса в целом. Я же оцениваю, так сказать, функциональную адекватность. Если книга пишется с определенной целью, для определенной аудитории (неважно, масс или элиты), если цели (сколько бы их ни было), которые ставил перед собой автор, достигнуты, книга хороша. Она нашла свое место, она нужна, она важна.
На самом деле это все верхушка огромного айсберга-спора о морали в искусстве, о соотношении этики и эстетики. Но это действительно уже совсем-совсем другая история, и, честно говоря, я пока не горю желание углубляться в эти дебри.

Я лишь говорю, что определённые феномены надо расценивать в контексте той субкультуры, в которой они появились, а затем понимать их значение для общей культуры через отношение этой субкультуры с культурой.
Я понимаю, о чем вы, но мне кажется, что старый подход к культуре немного устарел. Культура нации, страны в целом перестает существовать. С одной стороны, глобализация размывает границы, и уже не совсем ясно, что откуда пришло и как повлияло на то, что было прежде. С другой стороны, интернет и развитие коммуникаций приводит к плюрализму в культуре. Сейчас каждый может высказаться и повести за собой, это проще сделать, чем пятьдесят лет назад. Смею предположить, что через пару десятилетий эта раздробленность дойдет до того, что какого-то глобального направления не смогут выделить даже высоколобые ученые. Или, может, литература примет форму той же религии: несколько крупных систем, включающих в себя тысячи вариантов-сект.
Как в таком случае определять важность того или иного явления?
До сегодняшнего дня издатели и критики "управляли" вкусами общества. Создавались литературные журналы, библиографические каталоги и т.д. Сейчас все это отмирает. Единственное, что остается у библиографов, - это количество скачиваний. Других авторитетов больше нет, никто больше не стоит между читателем и автором. следовательно, никто больше их не направляет ни в какое русло, не диктует условий.
Анархия.

Лирика обладает смыслом. Всегда.
А кто-то с этим спорит? Речь идет только об имплицитном и эксплицитном его выражении. Основной смысловой компонент лирики - чувства, эмоции - выражается через слова, но ее ни в коем случае нельзя понимать буквально. Следовательно, смысловой уровень тут залегает глубже, чем в эпических жанрах. Так же и с музыкой. Есть ноты, если обозначения темпов, громкости звучания, способов извлечения звука.. много чего. Как букв в алфавите. Они - это форма. Но, как нельзя написать литературное произведение без смысла, так нельзя и создать музыкальную пьесу, лишенную кого-либо наполнения.
Пообщайтесь с музыкантами на эту тему, они многое смогут рассказать.

Нет литературы без смысла.
Я не говорю о полном отсутствии смысла, только о видах произведений, где главной является форма, а не содержание. Она является системообразующим фактором, иногда даже самоцелью. Но, разумеется, за ней всегда скрывается некоторое намерение, замысел. Просто в данном случае стоит сосредоточиться не на том, почему один автор решил пародировать другого, а насколько ему это удалось.

Espero, Если книга пишется с определенной целью, для определенной аудитории (неважно, масс или элиты), если цели(сколько бы их ни было), которые ставил перед собой автор, достигнуты, книга хороша. Она нашла свое место, она нужна, она важна

Полностью согласен. Собственно, с этим я вроде и не спорил)

Мне кажется, можно обнаружить потенции влияния того или иного феномена, но говорить про настоящее влияние можно только задним числом, увы. Однако наука развивается вместе с искусством, так что можно следить за ним. Есть же некие универсалии, в рамках которых мы можем предполагать.

Ну неужели и вправду не видите разницы? Слово обладает семантикой. Музыкальная фраза не обладает таковой. Анализируя стихотворение, мы говорим о значениях. Анализируя музыку - лишь о форме. Это очевидные вещи. Мы говорим "стол" и имеем некий концепт. Мы играем несколько нот и не имеем никакого концепта. В лирике мы постигаем смысл через форму, в музыке мы изучаем форму, а смысл ей каждый свой придаёт. У лирического произведения есть широкое, но определённое поле интерпретации, обладающее очевидным ядром. У музыкального произведения поле бесконечно, а ядра нет.

Нет, нужно задать вопрос "Что значит эта форма?"

Visioner,
Нет, нужно задать вопрос "Что значит эта форма?"
Вспоминается эпизод из "О чем говорят мужчины":
Это потому что в искусстве нет объективных критериев. Вот в спорте все объективно — пробежал быстрее всех стометровку — все — ты молодец, победитель, чемпион!.. и никого не интересует стиль твоего бега, хоть задом наперед. «Как-то он не концептуально пробежал..» — да пошел ты в жопу, ты сам так пробеги «нет, нет, что же он хотел сказать этими своими 9.5 секундами» — что ты хрен так пробежишь — только и всего.

Например, это: Because I can.

Полностью согласен. Собственно, с этим я вроде и не спорил)
А мне показалось, что вы еще пытались рассматривать книгу в контексте, который мой подход совершенно не учитывает. Или я снова ошибся?))

У музыкального произведения поле бесконечно, а ядра нет.
Нас как-то еще в школе заставили прочитать стихотворение Мандельштама и сказать, о чем же в нем идет речь. Я не смог - сдал чистый листок. Наверное, единственный подобный случай в моей практике, когда мы с автором были абсолютно на разных полюсах, без каких-либо точек соприкосновения. Поэтому ядро, не ядро, а понять и интерпретировать можно далеко не всегда, а только когда имеешь соответственный, схожий опыт.
Так, пример, если взять моего любимого Маяковского:
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?

Можно хоть побуквенно разбирать, гадать и думать, но возможны десятки интерпретаций, помимо того, что конкретно имел автор в виду, когда писал это.
А теперь послушайте "Лунную сонату" и посмейте сказать, будто она менее конкретна.
Впрочем, нет, я даже спорить с вами не стану. Просто возьму за ручку и отведу в музыкальную школу. Стыдно, товарищ, стыдно)

Espero, так на то это и искусство, а не спорт, тут сложнее всё. Но сложно не значит невозможно.

Можно рассматривать в одном контексте, можно в другом - одно другому не мешает)

"Нас как-то еще в школе заставили прочитать стихотворение Мандельштама и сказать, о чем же в нем идет речь. Я не смог - сдал чистый листок. Наверное, единственный подобный случай в моей практике, когда мы с автором были абсолютно на разных полюсах, без каких-либо точек соприкосновения. Поэтому ядро, не ядро, а понять и интерпретировать можно далеко не всегда, а только когда имеешь соответственный, схожий опыт." — ну Вы сравнили) что не может сделать школьник, легко сделает специалист. Это не пример вообще.

А Лунная соната да, менее конкретна, только не надо меня стыдить, лучше доказывайте))

Visioner, что доказывать? Что музыкальная пьеса осмысленнее кляксы на листе бумаги? Так это очевидно вроде бы. Если использовать ваши собственные критерии, то в музыке тоже есть замысел, есть некое значение, которое вкладывает композитор в свое произведение. Следовательно, есть содержание. О чем тут еще говорить?
Видимо, музыка для вас, что для меня - стихи Мандельштама. Но я-то не утверждаю, что они бессмысленны, верно?)

Можно рассматривать в одном контексте, можно в другом - одно другому не мешает)
Не мешает абсолютно. Только к чему это замечание?
Я говорю лишь, что при чисто функциональном подходе к искусству, который я проповедую, культурный контекст не имеет значения. Если ваш метод его учитывает - на здоровье, только тогда это уже не чисто функциональный метод, вот и все.

Если честно, я уже не понимаю, о чем идет речь. О чем спорим-то?

Espero, не знаю) флуд какой-то)

Я, наверное, неправильно выразился? В музыке отсутствует концептуальный, интеллектуальный уровень. Она всегда апеллирует к бессознательному. Кроме этого музыка является чисто эстетическим явлением, и в неё невозможно "протащить" этику. Когда-то я выводил отличительные признаки искусства, вот, если интересно, музыка удовлетворяет им в полной мере и редко имеет что-то инородное, в отличие от литературы. Небольшой напряг с образным мышлением, но музыка вполне рождает образы, пусть и принадлежат они исключительно реципиенту и не содержатся непосредственно в произведении.
Это особое отсутствие семантики, созидающее, а не пустота кляксы. Хотя кляксы Роршаха чем-то схожи с музыкой))